«Для взрослых, желающих изменить адаптационные модели из детства, есть одно разрешающее движение души и некоторым удалось его найти. Это движение всегда дается с трудом и часто с болью. Оно требует от ребенка очень многого – но и много дает. Это движение требует, чтобы мы, с открытым сердцем стоя перед нашими родителями, полностью, не защищаясь, воспринимали и чувствовали их боль и разочарование в жизни и в то же время шли своей собственной дорогой. У нас есть возможность уменьшить родительскую вину, позволив себе быть благополучными. Это возможно только с любовью, благодаря любви и в любви.
Приведу пример.
В группе одна молодая женщина рассказала о том, что ее мать сказала ей, чтобы она не выходила замуж за своего жениха. Мать сказала, что боится, что умрет от инфаркта, если дочь это сделает. Чтобы лучше понимать ситуацию, нужно знать, что молодой человек был «сухим» алкоголиком. После того как мы вместе посмотрели на разговор матери с дочерью, стало ясно, что мать боится, что дочь навредит себе, выйдя замуж за этого мужчину. Похоже, она считала, что лучше знает, какой муж подойдет ее дочери.
Когда ребенок маленький, родители должны за ним смотреть, поскольку во многих случаях они действительно лучше знают, что опасно, а что нет.
Однако, наряду с беспокойством за дочь, в словах матери содержится еще и такое послание: «Ты должна измениться, чтобы мне не пришлось испытывать боль». В какой-то момент детям приходит пора идти своей дорогой и предоставить родителям самим решать, как они обойдутся со своими болью и страхом.
Порой дети смотрят на своих родителей и думают: «Раз я люблю родителей, то, чтобы не причинить им боли, я должен отказаться от моих заветных желаний». Если ребенок отказывается от того, что ему действительно по душе, только потому, что не хочет сделать больно родителям, то любовь извращается. И какой родитель мог бы с чистой совестью и открытым сердцем сказать своему ребенку: «Ты должен причинить себе боль и осложнить себе жизнь, чтобы мне не было больно»?
Этот пример показывает всю комплексность душевного сотворения детей родителями и родителей детьми. Если из-за страхов матери женщина не выйдет замуж за своего жениха, она создаст себя как любящую и послушную дочь, которая, однако, отказывается от личной автономии. В то же время она создаст свою мать как насильника. Она сделает из нее женщину, требующую от нее отказаться от автономии. Если дочь не выйдет замуж, то тем самым она создаст образ настолько слабой матери, что дочери нужно немножко «умереть» ради нее, чтобы она могла жить. Если же она выйдет за него, несмотря на страх матери, то, даже причинив ей боль, она создаст ее как достаточно сильную и любящую, чтобы выдержать конфликт.
Но что, если из-за замужества дочери у матери в самом деле случится инфаркт? Если родители и дети действительно одна душа, то как им отделиться друг от друга? Это неизбежно, что «грехи отцов ложатся на сыновей до седьмого колена»?
Если рассматривать отношения между родителями и детьми не только на материальном уровне или на уровне намерений и утверждений, но и в их душевной связи, мы увидим, что они не могут отделиться друг от друга. Это значит, что многие психотерапевтические советы, как, например: «Отделись от своей матери или отделись от своего отца», – требуют невозможного и на уровне души обречены на неудачу. Несмотря на то, что в некоторых случаях разделение может быть менее вредно, чем дальнейшее пребывание в переплетении с родителями, для души такое решение не оптимально.
Молодая женщина, собиравшаяся замуж за «сухого» алкоголика, могла бы с открытым сердцем сказать своей матери:
«Мама, я люблю тебя, твоя боль причиняет боль мне, и я не хочу без нужды делать больно ни тебе, ни себе. Я могла бы отказаться от замужества. Но если я это сделаю, то мою жизнь будет определять твой страх, а не то, что правильно для меня. Если, послушавшись твоего страха, я испорчу себе жизнь, то ты будешь в этом виновата. Я не хочу увеличивать твою вину – я люблю тебя и поэтому не поступлю так с тобой. Я постараюсь уберечь нас обеих от искушения из-за страха отказаться от того, что правильно. Я люблю тебя и поэтому пойду своей дорогой со всеми рисками и всеми последствиями, которые это будет иметь». Это требует от матери готовности испытать что-то похожее на боль вторых родов.
Речь, конечно, не идет о том, чтобы действительно произнести эти слова вслух, и еще, чего доброго, сделать это формально, так что это будут только слова. Нужно ли вообще говорить это матери или отцу, и если да, то когда и в каком объеме – вопрос открытый. Эти фразы отражают внутреннюю позицию, которая действует только в том случае, если она аутентична и правдива.
Детям нужно расстаться не с родителями как людьми, им нужно расстаться с детским искажением родительской любви. Освободиться от искаженных представлений детской любви – значит одновременно распрощаться с представлением о том, что «я – ребенок». Парадоксальным образом это становится возможно лишь тогда, когда дети заключают в свое сердце родителей как людей и отказываются от попытки как дети отделиться от них как родителей. Если дочь из нашего примера подумает: «Ладно, я не выйду за него, чтобы у мамы не случилось инфаркта», – то кто тут тогда ребенок, а кто родители? Если она не выйдет за него, только чтобы у матери не случилось инфаркта, она спутает роли. Тогда у нее будет ребенок, но не мать. Но и если бы она вышла за него из упрямства, она бы закрыла свое сердце для матери.
Женщина вышла за своего жениха и наградила мать двумя замечательными внуками. Тем, как она поступила, она создала мать, которая при всех своих сложностях любит дочь. Мать довольна, и у супругов тоже все хорошо, как и у большинства молодых пар».
Автор:Хантер Бомон «Смотреть на душу»
